Новости Картье-Брессон джазовой фотографии
Недавно ушла целая эпоха музыкальной фотографии: скончался один из самых
почитаемых джазовых фотографов, пионер в этой сфере Дэвид Редферн.
Многие его кадры стали культовыми, многие еще станут по мере того, как
будут публиковаться его архивы. В этом году получил широкую известность
благодаря фильму Дамьена Шазеля «Одержимость» снимок Бадди Рича с широко
открытым ртом, отбивающего ритм по стене над ударной установкой юного
ученика. Фото стало талисманом темы фильма о физическом и эмоциональном
напряжении в преследовании ускользающего совершенства (или
несовершенства) джазового гения. Кадр, настолько близкий к совершенству,
насколько живой образ джазового ударника может быть, снят в лондонском
джазовом клубе в 1969 году и сейчас вошел в лексикон высочайших
достижений искусства. Сам великий джазмен Бадди Рич говорил, что Дэвид
для него – возможно, величайший джазовый фотограф… вот только слишком
длинный.
Несмотря
на свой рост, Редферн имел безграничный доступ в мир джаза, потому что
заслужил доверие, уважение и дружбу своих героев. И он умел этим
пользоваться: знал, где встать (кажется, настолько близко к духовой
секции, что терся о плечо тромбониста), у него был глаз и терпение,
чтобы сделать драматический образ, чувствительность, достаточную, чтобы
знать, когда момент для съемки – самый тот и мастерство для того, чтобы
правильно выбрать экспозицию. Неудивительно, что еще один гигант джаза и
друг, Декстер Гордон, описал Редферна как Картье-Брессона джаза.
Дэвид
Редферн не только сделал некоторые из самых памятных образов золотой
эры современного джаза, незабываемые снимки Майлза Дэвиса, Бена
Вебстера, Билла Эванса, Дюка Эллингтона, Диззи Гиллеспи, Арта Блэки,
Нины Симон, Луи Армстронга и многих других, но создал и канонические
образы Фрэнка Синатры, Битлов, Джими Хендрикса, Би Би Кинга, Джона Ли
Хукера. Сам же больше всего в музыке любил блюз и был блюзменом в душе.
Его теплота и чувство юмора были глубоки.
Одним
из определивших его карьеру стал последний концерт Джими Хендрикса в
Альберт Холле в 1969 году. Он получил от промоутера привилегированный
доступ и пользовался всеми преимуществами высококачественного освещения.
В те времена не было возможности быстро снимать на цветную пленку и ни
один уважавший себя фотограф не мешал концерту вспышкой. Единственной
возможностью для цветной фотографии была длинная выдержка и
использование сценического освещения, что почти неизбежно делало снимки
смазанными. Но фото Редферна – поражающе резкие и живые.
Редферн
вообще рано принял цветную фотографию джазовых концертов. В 1967 он
снял цветное фото Луи Армстронга, попавшее на серию из десятка марок об
американском джазе, как и еще пара его снимков – Коулмена Хокинса и
Телониуса Монка.
Редферн
верил, что фотографами рождаются, а не становятся. Его интерес к джазу и
фотографии начался в армии. Он служил в Германии, там купил первую
35-миллиметровую камеру и был захвачен джазом на одном концерте в
Гамбурге, где выступали, среди прочих, Элла Фитцджеральд, Диззи Гиллеспи
и Оскар Питерсон. Демобилизовавшись, Редферн начал топтать наливной
промышленный пол фабрики Кодака в Лондоне во время расцвета джаза.
Дэвид
Редферн был по всему типичным англичанином: высоким, учтивым и
обаятельным джентльменом с моральным компасом, строго указывающим на
социальную справедливость. Дэвид всем нравился, и он отвечал тем же или
был очень дипломатичным. В его урбанистичных компанейских манерах была
естественная харизма. Он был невероятно привлекателен для женщин всех
возрастов. Это часто приводило к безобидному флирту, иногда же он просто
излучал свою огромную, невероятную улыбку, за которой часто следовал
ржач, говоривший вам, что всё отлично в мире Дэвида Редферна.
Что,
конечно, было не так. В последние годы, еще до начала его битвы с
раком, изменения в индустрии привели его к продаже своего агентства
«Библиотека музыкальных фотографий Редферна» гигантскому хранилищу
мировой цифровой фотографии Getty Images. Это не было для Редферна
простым решением: он был уважаемым лидером британской ассоциации
библиотек изображений и их агентств (и президентом этой ассоциации в
1989-2013 годы) и наблюдал, как меньшие агентства, как его собственное,
постепенно проглатывались гигантами индустрии.
«Библиотека
музыкальных фотографий Редферна» процвела благодаря репутации и личным
взаимоотношениям. Это была небольшая команда фотографов и сотрудников,
которых глубоко волновала судьба фотографии и ее отношения с музыкальной
индустрией. В конце этот музыкально-фотографический бутик при всей его
популярности не смог противостоять лавине поглощений.
Продав
в итоге свое имя, свои фотографии и свое агентство Getty Images, Дэвид
Редферн оставил за собой права на выборку своих лучших снимков.
Редферн
пережил цифровую революцию, когда «цифра» проникла всюду: пленка сменилась на флэшки, проявка и ретушь на ФШ, кассеты, бобины и пластинки на компакты и накопители, пианино на синтезаторы и дисклавиры. В это время его признание как уважаемого
мастера, внесшего ценный вклад в развитие индустрии, было уже не важно.
Важны стали новые правила и порядки, контроль и ограничения: запреты на
съемки во время первых трех песен, доступ за сцену, драконовские
контракты, нетерпеливые охранники. Как сам фотограф писал в 2005 году:
«Теперь надо продраться через такое количество фигни и дряни, чтобы
просто добраться до того момента, когда можно начать решать, снимать ли
событие или концерт». И это отметил человек, друживший с бесчисленными
музыкантами, тот, для кого Чак Берри однажды остановил концерт, чтобы
представить Дэвида и самому убедиться, что тот готов заснять его
легендарную утиную походку, фотограф, получивший награды за совершенство
в джазовой фотографии и за служение джазу от британского парламента. И
если подумать, сколькими кадрами мы не смогли бы сегодня наслаждаться,
если бы сегодняшние ограничения действовали, когда Дэвид Редферн
создавал свою фотографическую классику.
Дата публикации: 2015.10.16
Источник: BJP
|
